«Мишпатим», 5770.

«Мишпатим», 5770.

Недельной главе, следующей за главой о Даровании Торы, мудрецы дали название «Мишпатим» («Законы»). Эта глава — заключительный аккорд в симфонии «Исхода из Египта» — это законы, исполнение которых позволяет еврейской душе преодолеть земное притяжение Египта: «Посеешь поступок, пожнёшь привычку. Посеешь привычку, пожнёшь характер».

«Око за око»

И отдашь… глаз вместо глаза, зуб вместо

зуба, руку вместо руки…

Шмот, 21:24

Ох уж это сакраментальное библейское «око за око»! Сколько ассоциативных связей, сколько эмоций и какой огромный пласт культуры связан с этим важнейшим принципом...

Вот только к Пятикнижию он имеет весьма опосредованное (христианами) отношение. Да-да, вы не ослышались. Более чем отдалённое. В нашем оригинале сказано «глаз вместо глаза, зуб вместо зуба». И я уже слышу типично еврейское: «Ну и какая разница?!»

Попробуем с помощью наших и не наших мудрецов увидеть бесконечную пропасть, пролегающую между кровавобессмысленным библейским «око за око» и сказанным Торой «глаз вместо глаза».

Во-первых, ослепление обидчика никак не компенсирует пострадавшему ущерб, и «аналогичный» принцип законов Хаммурапи звучит «несколько» иначе: «Если человек выбил зуб равному себе, следует выбить зуб и ему». Понятно и без комментариев, что выбить зуб вышестоящему — жизни жалко, а ниже стоящему на социальной лестнице — и на здоровье!

Уильям Фоксвелл Олбрайт, один из величайших археологов и культурологов XX столетия, отмечает, что безусловное требование Пятикнижия: «Одно право будет у вас как для пришельца, так и для местного жителя» (Ва-икра, 24:22). — это «нечто, к чему мы ещё и не подступали, — принцип равного права для всех!» И кодекс Хаммурапи имеет к нашей Торе не больше отношения, чем «Ветхий Завет» христиан или индийские «Веды».

Но вернёмся к закону «зуб вместо зуба». Требование «вместо» — определяющее абсолютное возмещение причинённого ущерба — вполне соответствует здравому смыслу. Чего никак не скажешь о требовании выбить глаз обидчику. Мудрецы, подчёркивая неисполнимость этого «закона», приводят контрпример:

«Если слепой ослепил другого… как в этом случае выполнить “глаз за глаз”?»

После всего вышесказанного нам осталось ответить на ещё один, вовсе не тривиальный вопрос: «Отчего Тора высказала своё мнение именно в этой, «афористической» форме. Стоило только изменить формулировку на «полное возмещение нанесённого ущерба», и… сколько всего в мировой истории, быть может, сложилось бы иначе?!

«Воздыхания» по поводу «иначе» отвергнем со всем еврейским мужеством: история, как и иудаизм, не знают сослагательного наклонения. По существу же вопроса приведём объяснение Маґараля из Праги. Максимализм формулировки «зуб вместо зуба» преследует важнейшую цель. А именно — предотвращение следующей ситуации:

Шестисотый «мерседес» легко задевает пешехода на переходе,

тот встаёт, потирая ушиб, и видит, как из приоткрывшегося окна

лимузина в его сторону летит пачка «зелёненьких»:

— Не стоит благодарности, — небрежно бросает «самый новый

русский» и срывается с места.

Никакое возмещение нанесённого физического или морального ущерба не считается полным, пока потерпевший не простил обидчика. Заслужить прощение — восстановить существовавшую до увечья ситуацию — вот смысл принципа «глаз вместо глаза, рука вместо руки».

Только реальное раскаяние в содеянном, вызывающее непрекращающиеся попытки заслужить прощение, даёт результат, декларированный Торой.

«В борьбе обретёшь ты право своё»

Я нашлю ужас пред тобою и в смятение

приведу всякий народ, к которому ты

направишься; и все твои враги покажут

спину… не прогоню их от тебя в один

год, не то земля опустеет и умножится

на тебя зверь полевой. Мало-помалу буду

изгонять их от тебя, пока ты не расплодишься

и унаследуешь эту страну.

Шмот, 23:27,29—30

Первое впечатление от сказанного Пятикнижием очень необычно. То есть, с одной стороны, о нас вроде бы заботятся:

«…и изгоню хивея, и кнаанея, и хэта пред тобою»(Шмот, 23:28).

Но, с другой стороны, борьба, обещает нам Тора, будет долгой, ведь иначе «не прогоню их от тебя в один год, не то земля опустеет и умножился на тебя зверь полевой». Безжизненность захваченной, точнее, отданной нам Всевышним, земли? Умножение «на нас» зверя полевого?

Мотивация, мягко выражаясь, не очень убедительна. Согласитесь продлевать войну и увеличивать количество жертв из-за опасения перед возможной безжизненностью земли, которая разделена на наделы и совсем не велика?!

Численность евреев, захватывавших эту «узенькую полоску пляжа», была несколько миллионов человек (только военнообязанных мужчин свыше шестисот тысяч)?

Земля Израиля знала целые эпохи незаселённости, но никакого «умножения» зверей зафиксировано не было. И что значит «на тебя», коль скоро она безжизненна?!

Я думаю, уже выраженного выше недоумения вполне достаточно, дабы убедиться в неправильности первого, очевидно, поверхностного впечатления.

Более глубокий контакт с текстом даёт хасидский комментарий уровня драш.

Символику сказанного он раскрывает следующим образом: земля — материальность, этот мир — средство для реализации Партнёрской функции. Безжизненность земли в случае её Дарования — это невложенность наших жизненных сил в данный нам в подарок результат — владение материей. Звери — это ангелы, чьё наименование — хайот ґа-кодеш—«звери выделенные». Их совершенство изначально и никоим образом не заслужено.

В случае Дарования нам конечного результата их заслуги окажутся ничуть не менее наших — «и умножится [превзойдёт] на [над] тебя [тобой] зверь полевой». Всё несомненное превосходство человека над «ангелами небесными» заключается в свободном выборе подаренного Всевышним Добра:

«Жизнь и добро, смерть и зло дал я пред тобой… выбери жизнь» (Дварим, 30:15).

Безжизненность земли — печальный итог победы злого, деструктивного начала в человеке. Альтернатива борьбе человека за своё соавторское право на Истину — запрограммированность, марионеточность, ангелоподобность человека.